Очень хочется кушать, но денег хватает только на карандаши.
...какая это дрянь -- потеря т.н. личной силы.
Вот утро.
Всё прекрасно, всё сходится один к одному, как пазл. Музыка, люди, метро, ветер и снег -- всё в один ритм. Правильный поезд, правильный дом, правильный стол -- чем не идеальная обстановка для творчества? И вдохновение прёт, как по заказу, и силы есть, и ты творишь самозабвенно, заливаясь зелёным чаем из большой-пребольшой кружки и не замечая ничего вокруг.
И вот уже вечер.
Людей и шума становится больше, рядом подсаживается какой-то тип, думающий, что он мачо-мачо. Глазки при этом делает аки самый что ни на есть пидарас. И говорит тихо-тихо, так что приходится почти читать по губам. Конечно, ему нравится, что я рисую и как. Всем нравится, кто когда-либо сидел рядом. Но люди смотрят, интересуются, высказываются. Кто-то интересуется смыслом, кто-то -- источником образов. Этого типа интересовало лишь то, в какую ветвь индустрии сие можно запихнуть, в каких фотосессиях использовать, кому повыгоднее продать.
Форменный трындец.
Тело-то умное. Оно мне такое: "Ололо, пора отсюда сваливать!" Но я же идиот! Я же добрый и щедрый, нах. Ещё и вежливый, ко всему прочему. К тому времени как я нашёл благовидный предлог свалить, рисовать уже не было ни сил, ни желания.
И вот тут начался самый трэш.
На сапоге разошлась молния. То есть просто потому, что я встал. Попытался поправить -- разлетелась нафиг совсем! Тут я очень обрадовался, что у сапог длинные шнурки, ага. Стал одеваться -- чуть было не оторвал погон от плаща. Уронил плеер. Влупился в какую-то тётку в метро. Не говоря уже об отвратном настроении.
По приходу домой, за готовкой и едой кое-как собрал себя в кучу. Сапог починил. Но дорисовать незаконченное так и не смог.
Мораль сей басни какова?
Во-первых: доверяйте своим ощущениям. Наше восприимчивое тело в самом деле знает куда больше нашего же порой не в меру рационального мозга.
И во-вторых: никогда не открывайте двери в свой мир людям, которые не вытирают сапоги при входе.
Остальное -- паситуации.
Вот утро.
Всё прекрасно, всё сходится один к одному, как пазл. Музыка, люди, метро, ветер и снег -- всё в один ритм. Правильный поезд, правильный дом, правильный стол -- чем не идеальная обстановка для творчества? И вдохновение прёт, как по заказу, и силы есть, и ты творишь самозабвенно, заливаясь зелёным чаем из большой-пребольшой кружки и не замечая ничего вокруг.
И вот уже вечер.
Людей и шума становится больше, рядом подсаживается какой-то тип, думающий, что он мачо-мачо. Глазки при этом делает аки самый что ни на есть пидарас. И говорит тихо-тихо, так что приходится почти читать по губам. Конечно, ему нравится, что я рисую и как. Всем нравится, кто когда-либо сидел рядом. Но люди смотрят, интересуются, высказываются. Кто-то интересуется смыслом, кто-то -- источником образов. Этого типа интересовало лишь то, в какую ветвь индустрии сие можно запихнуть, в каких фотосессиях использовать, кому повыгоднее продать.
Форменный трындец.
Тело-то умное. Оно мне такое: "Ололо, пора отсюда сваливать!" Но я же идиот! Я же добрый и щедрый, нах. Ещё и вежливый, ко всему прочему. К тому времени как я нашёл благовидный предлог свалить, рисовать уже не было ни сил, ни желания.
И вот тут начался самый трэш.
На сапоге разошлась молния. То есть просто потому, что я встал. Попытался поправить -- разлетелась нафиг совсем! Тут я очень обрадовался, что у сапог длинные шнурки, ага. Стал одеваться -- чуть было не оторвал погон от плаща. Уронил плеер. Влупился в какую-то тётку в метро. Не говоря уже об отвратном настроении.
По приходу домой, за готовкой и едой кое-как собрал себя в кучу. Сапог починил. Но дорисовать незаконченное так и не смог.
Мораль сей басни какова?
Во-первых: доверяйте своим ощущениям. Наше восприимчивое тело в самом деле знает куда больше нашего же порой не в меру рационального мозга.
И во-вторых: никогда не открывайте двери в свой мир людям, которые не вытирают сапоги при входе.
Остальное -- паситуации.
Добрых вам нового Утра, новой Луны и новой Весны!
